В январе 2017 г. Министр экономического сотрудничества Германии Герд Мюллер предложил запустить для Африки новый «план Маршалла». В риторике министра звучал призыв помочь африканским странам развивать собственную экономику с помощью ЕС, что приведет к взаимовыгодным результатам. Но исторические коннотации с реальным планом Маршалла имеют зловещие нотки. Не окажется ли Африка в новой экономической кабале, на этот раз будучи зависима не от МВФ и Всемирного банка (хотя долги этим структурам будут продолжать расти), но и от Европейского Союза? И не будет ли зависимость более глубокой, как оказалось с Францией и Германией в послевоенные годы? Ведет эти страны были вынуждены подписывать пакетные соглашения, покупая навязанные товары и услуги, в том числе культурного характера.

То, что немецкий план был обнародован именно сейчас, не случайно. Во-первых, разработка данного плана связана с Римским клубом — организацией, которая занимается глобальным планированием, особенно не интересуясь пожеланиями тех объектов, на которые направлены стратегии клуба. Во-вторых, в 2017 г. Африканский Союз планировал запустить Континентальную зону свободной торговли, хотя этот проект находится только на стадии осуждения. Поскольку Африке не состоит в крупных соглашениях с Западом, таких как Трансатлантическое партнерство по торговле и инвестициям, где основные преференции получат США, вполне закономерно, что отсутствие серьезных обязательств подстегивает Германию через ЕС первыми закрепиться на этом континенте.

Хотя есть несколько региональных договоров с ЕС, пан-африканской стратегии до сегодняшнего дня представлено не было. Но пристальный интерес к Африке только возрастал.

Это связано с тем, что некоторые африканские страны, включая Эфиопию, Кению и Руанду, в последние годы достигли экономического роста в 5 % за год. Ряд государств имеют значительные залежи природных ресурсов, включая энергетическое сырье. При этом предполагается, что при значительном увеличении населения, которое удвоится к 2050 г. до 2,5 млрд. человек, африканские страны будут испытывать необходимость создания новых десятков миллионов рабочих мест.

Показательно, что на настоящий момент около 60% рабочих мест в Африке создано с помощью китайских инвестиций. Поскольку Китай часто привлекает собственную рабочую силу на временной основе, Германия хочет использовать этот фактор как площадку для своего входа на африканский рынок. 

Институт по внешней политике Германии указывает, что нужно «обсуждать роль частного сектора в развитии Африки и более пристально рассматривать участие Германии. Из-за центральной роли, которую играют компании среднего бизнеса, немецкий частный сектор особенно полагается на безопасную среду для своих инвестиций… Если уже предпринимаются шаги по стимулированию участия деловых кругов Германии в Африке, важно избегать вредных побочных эффектов, таких как эффект «освобождения», или перемещение частных инвестиций за счет государственной поддержки. Но дискуссия не должна концентрироваться исключительно на потребностях частного сектора. Хотя последний должен будет обеспечить основную часть инвестиций и создать рабочие места, в которых нуждается Африка, это может быть успешным только в том случае, если африканские правительства создадут производственную среду посредством своей политики и инвестиций, например, в таких областях, как образование, здравоохранение и инфраструктура».

Поскольку Германия и ЕС в целом вряд ли будут поставлять свою рабочую силу в Африку (население Западной Европы стремительно стареет и, скорее, они сами нуждаются во внешнем притоке мигрантов), то немецкий бизнес будет приходить на частично подготовленную китайцами инфраструктуру, но в то же время дискредитировать Китай, обосновывая необходимость создания рабочих мест именно для местных жителей.

Важно отметить, что интерес Германии к Африки далеко не нов. Достаточно вспомнить колониальную политику 19 — начала 20 вв. Некоторые территории Западной, Центральной и Восточной Африки являлись колониальными владениями Германии. Но в нынешнем формате немецкий «План Маршалла» больше всего напоминает амбициозный план второй половины 20 века.

Еще в 1951 г. немецкий геополитик Антон Цишка вполне определенно назвал Африку придатком Европы, предложив проект Еврафрики.

Тогда у западного капитализма было несколько целей. Во-первых, дорога на Восток была закрыта (как в политическом, так и экономическом отношении). Германия недавно проиграла войну и часть Европы была под советским влиянием. Следовательно, путь для экспансии был открыт только на юг — в Африку. Кроме того, на тот момент большинство африканских стран еще являлись колониями европейских держав. Цишка делал ставку на франко-германский союз, который сможет укрепиться в Африке и расширить там свое влияние через активность многочисленных концернов. Но, понимая возможное сопротивление со стороны африканских национально-освободительных движений, проект Еврафрики подавался как постепенная деколонизация и конвергенция новых африканских государств в западно-европейскую политическую систему.

Этим планам не суждено было сбыться, так как процесс деколонизации пошел другим путем. Во многом, благодаря прямой или косвенной поддержке Советского Союза, который переиграл европейских социал-демократов. 

На тот момент удалось лишь подписать в 1957 г. конвенцию о включении всех колоний в Европейское экономическое сообщество (вместе с Римским статутом). Хотя после получения бывшими колониями независимости были подготовлены новые соглашения (две Яундские конвенции в 1963 и 1969 гг. соответственно), по факту они ограничивали суверенитет африканских стран во внешней торговле и внутренней экономической политике. 

Похоже, что теперь ЕС и Германия в частности, готовы приступить к амбициозному плану новой колонизации Африки. 

Но основная роль теперь будет отводиться финансовым инструментам и ставка делаться на частный сектор. При многомиллиардных вливаниях, о чем в контексте этого плана говорил президент ЕС Антонио Таджани, сама государственность во многих африканских странах может претерпеть существенные изменения. И где гарантии, что финансовые потоки не затронут традиционно устоявшиеся модели и баланс властей в Африке, ведь Арабская весна показала прекрасные возможности дезорганизации целых регионов?

Политический зонтик для этого может быть представлен на грядущем саммите Большой двадцатки, на котором будет председательствовать Германия. Правда, с другой стороны, есть ограничения, связанные с предстоящими парламентскими выборами, так как до реорганизации политического баланса в Бундестаге вряд ли будут сделаны соответствующие решения.

Но в самой Африке, в основном, с настороженностью встретили данную инициативу. Так, сын бывшего президента Уганды Хуссейн Лумумба Амин отметил, что этот план связан со стратегией политического исключения и является предвыборным трюком, так как Германия испытывает серьезные проблемы с мигрантами. Кроме того, 80% всей нынешней западной помощи уходит на административные расходы, и подрядчиками, как правило, являются те же западные организации. 

Другие африканские исследователи вспомнили, что Германия до сих пор не выплатила репарации за осуществленный геноцид в странах Африки, и иски уже находятся рассмотрении в соответствующих инстанциях.

Да и само название в Африке воспринимается явно как унизительное. Ведь после Второй мировой войны Европа лежала в руинах. Поэтому и немецкая инициатива воспринимается как попытка реконструкции Африки извне, без согласия на то самих африканцев.

Леонид Савин