Бесконечные споры о достоинствах и недостатках постмодернизма в философии, социологии, культурологии, в теории искусства и  литературоведении и т.д. с каждым годом все нарастают, становятся более сущностными и глубокими, что создает необходимые предпосылки для целостного анализа этого, безусловно,  заметного   интеллектуального феномена.  В данной статье преследуется именно эта исследовательская цель – дать сущностную трактовку феномена постмодернизма с позиций его философского рассмотрения,  выявить  его основные признаки, определить характер взаимосвязей  с общим теоретическим и философским контекстом  различного рода рациональных  попыток и достижений в постижении  окружающей действительности.

 Наступление эры постмодернизма, как правило, связывают с утратой модернизмом его универсального статуса  быть регулятором и определителем истинности многочисленных цивилизационных практик и осознанием необходимости поиска принципиально новых таких теоретических ориентиров, которые были бы адекватны особенностям современного этапа развития общества. Что это за современные особенности?  Чаще всего  указывается на  постоянно и быстро меняющуюся динамику социальной  жизни с наметившимися в ней тенденциями неуклонного роста явлений аномии, девиации, различного рода социальных патологий, негативных изменений среды обитания,  причем настолько масштабных, что  представляет реальную угрозу физическому, умственному и нравственному состоянию человечества, вплоть до его  необратимой деградации  и  последующей  гибели. Это обстоятельство следует подчеркнуть особо: постмодернизм – это некая интеллектуальная попытка катастрофическую по своей сути современную обстановку облечь в некие философские формы;  это, по сути,   некое принципиально экстремальное философствование.  Подчеркнем еще раз суть первого философского обобщения  данной статьи: современный постмодернизм – это  теоретическое осмысление  смыслов края пропасти при  реальном  нахождении самих  теоретиков  на этом   самом  краю пропасти.

Именно поэтому постмодернизм определяют как систему воззрений, основанную на представлении о том, что в современном обществе начались серьезные, возможно фундаментальные и катастрофические  изменения, коренным образом отличающиеся от изменений, свойственных предшествующим фазам развития  общества.  Теперь вся социальная практика, согласно  идеям постмодернизма, не более чем  некие «языковые игры», ориентированные на получение эффективной информации при одном принципиальном условии – принципиальном отрицании  ценности  каких – либо   идей прошлого. От идей структурализма постмодернизм унаследовал  принцип имманентности, согласно которому исследовательское внимание должно быть сосредоточено только на изучении внутреннего строения объекта, отвлекаясь от его генезиса,  взаимосвязей с другими объектами и явлениями,  абстрагируясь от каких – либо  внешних функций этого объекта.  Р.Барт, например,  рассматривает язык в качестве единственного  и фундаментального измерения действительности, в том числе и при решении проблем развития общества, культуры, власти, господства и насилия. Он утверждает, что изменить язык – это  изменить и  само общество. Лингвистика и семиотика, утверждает Р. Барт, смогут,  наконец – то,  вывести нас из тупика, куда постоянно заводят традиционные  социологизм и историзм. Допустим, что это так;  и что же дает такой революционный подход к решению всех обозначенных проблем?  Ровным счетом -  ничего, если не считать  эпатажного вывода Р. Барта  о том, что всякий язык – является …фашистским !?

 В постмодернизме  идеи прошлого не рассматриваются и даже  не принимаются к рассмотрению принципиально как никуда не годные и неадекватные современным реалиям, в том числе, например, идея  общества, государства, социального прогресса,  идеи справедливости и истинности, др.  Совершенно не случайно, что немецкий социолог У. Бек, например,  в своем исследовании  главных и определяющих черт сущности посмодернизма выделяет именно  ту черту современного общества, которую он относит к числу наиболее характерных, -  доминанту многочисленных рисков современного общественного развития.

Общеизвестно, что постмодернизм – это «недоверие к метарассказам», великим «объяснительным системам», это «конец метарассказов»,  что означает, в частности,  отказ  и от установления какого бы то ни было иерархического социального  порядка;  для постмодернизма естественным оказывается отказ от принципа универсальности исторического развития.  Социальный мир  в постмодернизме  теряет черты тотальности, выстроенности, определенности, предсказуемости. Для постмодернистского мировоззрения мир теперь не более как  некая  неустойчивая совокупность локальных фрагментов, слабо скоординированных друг с другом.  Философия постмодернизма   отказывается от  традиционной дифференциации философского знания на онтологию, гносеологию и т.д., рассматривая  и осмысливая современный стиль мышления как  принципиально «постметафизический», нарративно – ризомный.   Все это сопровождается радикальным отказом постмодернизма от каких – либо  возможностей  конституирования неких концептуально — методологических  конструктов (матриц), которые  могла бы претендовать на  роль философских программ, парадигм  или что – либо  в этом  роде. 

Постмодернизм, доводя свой  абсолютно – разрушающий   по отношению к прежним философским практикам и дискурсам подход, доводит его до вполне предсказуемого логического конца  – до  полного   отказа от любых  философских традиций и ее интеллектуальных достижений.  Особо яростно постмодернисты обрушиваются на   идею бинарных оппозиций в процессе познания во всех ее многочисленных проявлениях и модусах, в том числе  от  противопоставлений субъекта и объекта, мужского и женского, внутреннего и внешнего, центра и периферии. М. Фуко, например, утверждает, что для него субъект есть не что иное как «сложная функция речи» и  не более. По мнению М. Серра вопрос о том, кто познает в эпистемологии волнует только традиционную философию, а новая философия вполне может обойтись без познающего субъекта. Точно такое же отношение и к объекту познания – утверждается возможность «мышления без какого – либо референта, наличие закрытого на само себя пространство науки» и т.д. Словами Серра: «наука обрывает всякий идущий от земли корень, который не является ее собственным». Р. Барт открыто итожит подобные представления знаменитой фразой о «теории познания без познающего субъекта и познаваемого объекта».

  Более того, постмодернизм вообще отказывается рассматривать историческое философское наследие и  безапелляционно заявляет «постмодернизм как таковой есть не что иное, как современность для самой себя» (З. Бауман).  Такая позиция обосновывается тем, что, как пишет М. Фуко,  новый фундаментальный опыт человечества «невозможно заставить говорить на тысячелетнем языке диалектики». Ж. Лакан по этому поводу идет  еще дальше, утверждая, что для него история – это «вещь, которую он ненавидит по самым наилучшим основаниям».

Но это в науке уже было!  Напомним, что основатель социологии как новой науки, как некой  социальной физики  — О. Конт, как известно,  являлся одновременно и основателем позитивизма,   одной из главных идей которого  была идея  полного отказа и   ухода от предшествующей   философии (метафизики). Конт   декларировал необходимость создания принципиально  новой, позитивной науки взамен ненужной,  старой и на основе принципиального отказа от опыта прошлого. Обычно так в науке не принято поступать! Любой    исследователь обязательно, причем с благодарностью и  соответствующим вниманием   должен, просто обязан  любую  свою  работу  начать  именно с анализа достижений и неудач  своих предшественников,  с исторического обзора   генезиса основных идей по интересующей ученого проблеме. Отбрасывать и совершенно не интересоваться опытом  своих предшественников в исследовании различного рода  проблем – это принципиально некорректно по всем аспектам – исследовательским, этическим, организационным и т.д.  Более того,  сама трактовка  у О.Конта центрального его понятия  «позитивное»  (как и понятий постмодернизма у его создателей) больше похожа на некое заклинание со смыслом  «чур  меня, чур!», чем на научное понятие; напомним, что Конт свое «позитивное»  понимает в пяти значениях: реальное в противоположность химерическому; полезное как оппозиция негодному; достоверное в противоположность сомнительному; точное  как антипод смутному; положительное  как оппозиция отрицательному, предназначенное «по своей природе преимущественно не разрушать, но организовывать». Спрашивается: разве так  в науке  доказывают необходимость чего – либо взамен  имеющегося? 

В итоге  (и это второе обобщение данной статьи)   отличительной чертой постмодернизма можно зафиксировать  принципиальный отказ от самой возможности  описания мира как некого целого с помощью каких-либо общих теорий и философских идей, претендующих на истинное, единственно верное знание о действительности.

             Вместо этого постмодернизм предлагает сознательную  ориентацию на эклектичность, мозаичность, ироничность, игровой стиль, пародийное переосмысление любых, в том числе фундаментальных философских  традиций, преодоление границы между наукой,  искусством и повседневной жизнью. Постмодернистское мировоззрение – размыто и неопределенно, в нем полностью отсутствуют идеалы и ценности, нет перспектив и будущего, господствует цинизм в отношении традиционного и исторического, этическое начало вытесняется эстетическим, которое, в свою очередь, подчинено чувственным и физическим наслаждениям, театрализует большинство областей жизни.

        Это и есть новое слово в постижении сложного и многообразного мира? Отрицать что – либо –  это только полдела,  а что предложено  взамен? Насколько глубже и ближе к истине то, что выдается за новацию?

         Если соединить оба этих обобщения в единое целое, то получается следующая картина: постмодернизм, располагаясь на  том самом краю пропасти современного развития человечества, принципиально  не хочет создавать никаких философских систем, отказывается от этого преднамеренно и отрицает саму возможность целостного теоретизирования. Фактически  ничего в этом плане нового постмодернизм и не придумал, а лишь повторил то, что  в истории интеллектуальных усилий человечества уже было; отличие только в том, что если раньше объявлялся конец метафизики или  истории, то теперь постпозитивизм  фактически объявляет еще и  конец философии вместе с наукой. Постмодернизм как философия о конце философии, как принципиально эсхатологическая философия –  такова еще одна сторона,  уже третья  нашего анализа феномена постмодернизма. 

Хотим обратить исследовательское внимание еще на одно важное обстоятельство касательно феномена постмодернизма и ему подобных теоретических конструктов. Приставка «пост» обнаруживает принципиальную пустоту, бесплодие, холостую попытку в плане создать что – нибудь философски – конструктивное. Критиковать и разрушать старое, традиционное – пожалуйста, это конструктивизм делает всегда и во всем, но что постмодернизм предлагает в плане  принципиально нового  конструктивного начала? Практически ничего, если не считать языковые  игры в новые экзотические и эпатажные  понятийные  конструкты – нарратив, ризома, симулякр,  децентрация  и т.д.  Философия постмодернизма в этом плане ничем не отличается от так сильно расплодившихся всяких других пост «конструктов»  — постструктурализма, постпозитивизма, постиндустриализма, посткоммунизма и др.  и сущность этой философии принципиально паразитарна -  все эти многочисленные пост – не более, чем некий интеллектуальный паразит на содержательном теле  той теоретической и философской  жертвы, которая этим самым «пост» выбрана для своего пропитания и  паразитического существования.

Когда – нибудь должно наступить такое время (причем обязательно!), в котором назвать новую   теорию или философию с помощью приставки «пост», т.е. предложить нечто только для  целей критики и разрушения существующих теоретических систем,  будет просто запрещено – ведь за любыми предлагаемыми новациями  обязательно должна быть какая – то  их конструктивная содержательная определенность и конкретность.

Следует более подробно остановиться именно на паразитической сущности феномена постмодернизма, поскольку именно в этом  — главная научная новизна нашей работы.

Напомним, что паразити́зм (от др.-греч. παράσιτος — «нахлебник») — один из видов сосуществования организмов. Это явление, при котором два и более организма, не связанные между собой филогенетически, генетически разнородны, сосуществуют в течение продолжительного периода времени, при этом они находятся в антагонистических отношениях. Паразит использует хозяина как источник питания, среды обитания.

  Формы паразитизма и связанные с этим взаимные адаптации паразитов и их хозяев чрезвычайно многообразны. По степени тесноты связей паразита и хозяина выделяют две формы паразитизма: облигатный и факультативный. В первом случае вид ведет только паразитический образ жизни и не выживает без связи с хозяином.  Факультативные паразиты, как правило, ведут свободный образ жизни и лишь при особых условиях переходят к паразитическому состоянию. По продолжительности связей с хозяином существуют постоянные и временные паразиты. Все сказанное позволяет достаточно точно определить постмодернизм  в качестве  постоянного и облигатного паразита на теле «хозяина», печальную роль которого выполняет  и философия, и наука.

 На примере анализируемого  здесь посмодернизма мы видим продолжающийся более века феномен  постоянного и облигатного научного и философского паразитизма;  это  положение о паразитизме постмодернизма как одной из сторон его сущности есть наше четвертое   и главное  философское  обобщение в данной статье. 

 

Батурин  В. К.,

доктор философских наук, академик РАЕН

 

 

Литература

1. 1.Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования / пер. В. Л. Иноземцев. — Москва: Academia, 1999 г. — 205 стр.
2. 2.Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности: Трактат по социологии знания / Пер. с англ. Е. Руткевич; Моск. филос. фонд. — М.: Academia-Центр; Медиум, 1995. — 323 с. 
3. 3.Бодрийар Ж. В тени молчаливого большинства http://lib.ru/FILOSOF/BODRIJAR/.
4. 4.Деррида Ж. Грамматология. М., 2000.
5. 5.Деррида Ж. Диссеминация (La Dissemination) / Пер. с фр. Д.Кралечкина, науч. ред. В.Кузнецов — Екатеринбург: У-Фактория, 2007 г. — 608 стр.
6. 6.Канке В.А. Основные философские направления и концепции науки. М., 2004.
7. 7.Кюнг Г.  Онтология и логический анализ языка. М,, 1999.
8. 8.Лиотар Ж. – Ф. Состояние постмодернизма. М., 1998.
9. 9.Фуко М. Археология знания.  Киев, 1996.
10. 10.Фуко М. Интеллектуалы и власть: статьи и интервью, 1970—1984: В 3 ч.: Ч. 1. / Пер. с фр. С. Ч. Офертаса под общ. ред. В. П. Визгина, Б. М. Скуратова. — М.: Праксис, 2002.