Россия между глобализмом и неодирижизмом

На основе метода диалектики (с применением логико-исторического подхода и системного анализа) исследованы англосаксонские истоки глобализма. Целью работы является выявление субъективного характера глобализации как процесса управления национальными хозяйствами и национальными обществами в интересах технократического англосаксонского мир-системного ядра. На примере «европейского проекта» продемонстрированы способы манипуляции сознанием больших масс населения с целью установления тоталитарного контроля над глобальным социумом. Показана неспособность Европы в выдвижении эффективных альтернатив глобализму. Обоснована роль России как одного из новых центров мира, призванного открыть человечеству качественно Иную перспективу развития. Раскрыта цель информационной атаки на потребительское общество. Подтверждена необходимость активизации деятельности государства в сфере проведения информационной политики на постсоветском пространстве. Сформулированы условия для практической реализации модели общегосударственной автоматизированной системы управления хозяйством (ОГАС).

 

Капиталистическая форма общественного устройства, первоначально сформировавшаяся как национальная экономическая модель Англии, к концу XX века трансформировалась в англосаксонский глобализм, который под прикрытием «общечеловеческих ценностей» распространился по всему остальному миру. После разрушения СССР Россию упорно и настойчиво встраивали в эту систему глобокапитализма, в которой императивы накопительства, отчуждения и удовольствий взяли вверх над духовными традициями и нравственными законами человеческого общежития.

 

Первый этап глобализма

Случайно или намеренно, но направляющая «невидимая рука» Англии в процессах глобализации имеет историческую предопределенность. События, происходившие в Англии на протяжении последних двух с половиной столетий, послужили основой для возникновения институциональной матрицы универсальных принципов, моделей и стандартов социального взаимодействия, принятие которых к концу XX века стало «естественным» для большинства суверенных государств мира.

Процесс подведения мира под англосаксонский знаменатель можно условно разделить на два временных этапа (табл. 1).

Таблица 1

Эволюционный вклад Великобритании

в формирование институциональной матрицы глобализации

 

Первый этап длился два столетия (1770–1970 гг.) и характеризуется революциями в сферах производства и финансов. Так, продукты английской промышленной революции (железные дороги, пароходы, каналы, телеграф) впервые позволила объединить мир в единую систему торговли и коммуникаций.

Теории свободного рынка, разработанные британскими экономистами А. Смитом и Д. Рикардо, в значительной мере поспособствовали устранению таможенных барьеров между странами и развитию системы международного разделения труда.

Империализм (в котором Британия достигла беспрецедентного размаха) послужил основным инструментом в навязывании правил и внешнего контроля со стороны развитых стран всему остальному миру.

Британская идеология экономического либерализма превратилась в единую систему убеждений, разделяемую лицами, принимающими экономические и политические решения во всех уголках земного шара [16, 73–75].

Централизация денежно-кредитного обращения, впервые осуществленная с созданием Банка Англии в 1694 году, поставила  государственные финансы под контроль частного капитала. Отныне каждая новая денежная эмиссия должна была сопровождаться увеличением государственного долга на эквивалентную сумму. Следовательно, государственный долг одновременно стал служить и в качестве обеспечения денежной эмиссии, и в качестве источника дохода для его держателей (как правило, частных банков). В 1913 году эта модель была положена в основу создания Федеральной резервной системы, а позднее через МВФ распространилась на все остальные государства мира.

Золотой стандарт, окончательно введенный в Англии в 1821 году, обеспечил международной торговле неизвестную ранее свободу движения капиталов без рисков колебания курсов валют. В это время впервые вводится понятие резервного актива.

Англия стала родоначальником создания международных финансовых организаций (МФО), в частности, первой из них – Банка международных расчетов (1931 г.), а также наряду с США выступила главным соучредителем других ключевых МФО – МВФ и Всемирного банка.

Еще в середине 1950-х гг. в Лондоне возник рынок евродолларов. И уже к сегодняшнему дню на различных финансовых площадках Лондонского Сити ежедневно совершаются сделки в долларах, объемы которых многократно превышают соответствующие показатели в США. Таким образом, ключевая мировая резервная валюта (доллар США) была выведена из-под контроля сугубо национальной американской юрисдикции.

 

Второй этап глобализма

Главной отличительной чертой второго этапа англобализации (1980–е гг. по н.в.) стала революция в сфере информационных технологий.  Этот этап совпал с приходом к власти в Великобритании премьер-министра М. Тэтчер в 1979 году (одновременно с избранием в США президентом Р. Рейгана). Именно тогда в мире начинается масштабное финансовое дерегулирование, вследствие которого снимаются ограничения на свободное международное движение капиталов. Американские инвестиционные банки снова получают возможность беспрепятственно проводить свои операции в Лондонском Сити.

В это же время Великобритания первой среди стран Запада проводит «большую приватизацию» государственных предприятий (что служит образцом для подражания в других странах мира). В результате приватизации ключевые производственные активы выходят из-под непосредственного государственного контроля.

С 1990-х годов активизируется «бегство» национальных капиталов в «налоговые гавани», которые неподотчетны и не подчиняются органам регулирования стран их происхождения. В результате офшоризации государства фактически лишаются полноценного контроля над своими фискальными системами. Офшорный капитал служит важным источником пополнения ресурсов для глобально оперирующих инвестиционных компаний и фондов, большинство которых зарегистрированы в офшорах. Немаловажным в данной связи является тот факт, что в британской юрисдикции до сих пор находится 18 наиболее богатых офшорных зон мира.

Однако вывести капитал из-под контроля государства – это еще не значит осуществлять его эффективный учет. Поэтому в период 1973–2001 годов специально созданным в Лондоне комитетом были разработаны Международные стандарты финансовой отчетности (МСФО), которые сегодня применяются в 120 странах мира.

Кроме того, английское общее право выступает наиболее востребованным при разрешении международных коммерческих споров,  выпуске иностранных долговых займов и регулировании транснациональных сделок слияний и поглощений.

Достаточно наивно полагать, что рыночная стихия способна к саморегулированию. Еще Дж. М. Кейнс для устранения провалов рынка разработал основы контр-циклической политики. Однако в условиях доминирования государства в системе финансового регулирования в послевоенный период данная политика была востребована крайне незначительно. Но, уже начиная с кризиса 2008 года, инструменты контр-циклической политики были задействованы в полном объеме. Только за счет налогоплательщиков США были спасены активы прогоревших банков на сумму 16 трлн. долл. [6, 28].

Очевидно, что США так и не извлекли необходимых уроков из «рукотворного» кризиса 2008–2009 гг. Кризис был запрограммирован в результате изменений банковского регулирования (Базель 2 – стандарте, разработанном в Европе Банком международных расчетов), а именно – ослаблением требований резервирования к банковским залоговым активам [17]. В 2010 году США были «спасены» после того, как была «санкционирована» программа выкупа «токсичных» долгов.

Необходимо учесть, что возможность задействования эмиссионного ресурса ФРС зависит от благосклонности его главных акционеров, которые, по некоторым данным, представляют не только интересы американского, но и английского капитала [5, 629–630]. Стоит отметить, что политика выкупа «токсичных» активов была инициирована Банком Англии, первым предоставившего гарантии на активы британского ипотечного банка Northern Rock, оказавшегося на гране банкротства. Это произошло еще до того, как был показательно обанкрочен один из флагманов американской инвестиционной индустрии Lehman Brothers. Активы этого банка перешли к британскому глобальному банку Barclays [13, 188]. По итогам проведенного в 2011 году в Швейцарии исследования «Сеть глобального корпоративного контроля», Barclays plc. была признана экспертами мощнейшей финансовой группой мира с точки зрения подконтрольных ей транснациональных корпоративных активов [20].

Lehman Brothers фактически был отдан на заклание англосаксонским финансовым олигархатом, поскольку своими финансовыми обязательствами он был больше связан с европейской клиентурой. Банкротство поспособствовало финансовому коллапсу в Еврозоне и значительно осложнило дальнейшее укрепление евро на мировой арене как главного конкурента доллара [4, 87].

Еще одним инструментом ослабления суверенитета государств в пользу глобального финансового капитала, является таргетирование инфляции. Этот монетарный режим приобрел особую популярность во всем мире после его введения в Великобритании в 1992 году [2]. Исключительной целью инфляционного таргетирования является поддержание внутренней стабильности национальной денежной единицы. Таким образом, Центробанк законодательно освобождается от необходимости содействия другим задачам социально-экономического развития государства, эмитентом денежной единицы которого он является.

Новаторской идеей для подчинения государственных активов финансовому капиталу является и механизм государственно-частного партнерства (ГЧП), который также впервые стал активно применяться в Англии в начале 1990-х гг.  В рамках ГЧП финансовый капитал получает возможность внедряться в сферы государственного контроля, которые традиционно считались «неприкосновенными» – инфраструктуру, коммунальные службы, пенитенциарную систему.

И, наконец, в 1980-х годах британец Тим Бернес Ли изобрел Всемирную паутину. При помощи этого виртуального ресурса сегодня происходит обработка массового сознания под непротивление дальнейшему распространению англосаксонского глобализма, конечная цель которого начинается ясно прорисовываться, и, можно с достаточной долью уверенности предположить, что формально (тактически) она заключается во всеобщей коммерциализации (капитализации, технократизации) глобального социума, а по сути (стратегически) в расчеловечевании мира.

 

 «Бумажная Европа»

Следует подчеркнуть, что англосаксонская идентичность является продуктом смешения кровей различных европейских народов. Однако именно англосаксы использовали Европу как трамплин для реализации своих глобальных амбиций.  

Исторически попытки островитян овладеть Европой уходят в эпоху правления нормандской монархической династии. Вместе с тем, последовавшее за этим почти тысячелетнее военное противостояние между «Коварным Альбионом» и странами континентальной Европы не привели к существенному перераспределению сил в пользу англосаксов. Даже после Великой французской революции и создания Веймарской республики континентальные «империи» продолжали довольно успешно конкурировать с английской монархией, как в культурном, так и в экономическом плане. Так, в последние 86 лет существования Британской империи британские паспорта оформлялись на французском языке [7, 220] (который до конца 1990-х годов также оставался главным официальным языком объединенной Европы). В свою очередь Германия по сей день выступает крупнейшим производителем и экспортером Евросоюза, несмотря на попытки ее деиндустриализации, предпринятые англосаксами по итогам двух мировых войн, ими же спровоцированных. Поэтому для осуществления своих глобальных амбиций англосаксам приходится действовать своеобразно и неожиданно, зачастую нарушая собственные «правила игры». Например, отмена Великобританией золотого стандарта в 1931 году привела к дестабилизации мирового экономического и финансового порядка, во многом созданного самими же англичанами. Итоги референдума о выходе Британии из Евросоюза (Брекзит) фактически ознаменовали начало конца проекта создания единой Европы. Активным сподвижником данного проекта был сам Уинстон Черчилль, под непосредственным влиянием которого в 1949 году в Лондоне было заключено соглашение о создании первой европейской международной организации – Совета Европы.

Несмотря на достигнутые успехи и грандиозные стратегии строительства «Соединенных Штатов Европы», Старому Свету так и не удалось добиться паритетного положения со своим трансатлантическим «детищем». Европейская армия недееспособна. Европа зависима от англосаксов и проигрывает им на военном (НАТО), финансовом (доллар), информационно-технологическом (отсутствие европейских аналогов американских компаний Amazon, Apple, eBay, Facebook, Google, Microsoft, Twitter [20, 84]) и корпоративно-культурном фронтах (доминирование английского языка и англосаксонских стандартов в сферах международного бизнеса, образования и науки). Сегодня Европа прогибается под тяжестью накопившихся социально-экономических проблем и противоречий, которые раздирают и деморализуют ее изнутри.

Британский экономист Д. Лал безапелляционно утверждает, что европейский интеграционный проект, отклонившись от пути классического либерализма, превратился в интровертный протекционистский экономический блок. «ЕС, – отмечает Д.Лал, – порожден не силой, а слабостью своих участников. Для Франции, при всей ее браваде и гордыне, эпоха величия давно миновала. Она стала свидетелем всемирного триумфа англосаксов – не в последнюю очередь в сфере языка и культуры» [10, 116].

Еще более пессимистично оценивает положение объединенной Европы бывший директор Лондонской школы экономики (1997–2003) Э. Гидденс. Всемирно известный британский социолог называет Европу «бумажной», имея в виду, что планы, проекты и сценарии европейского развития  существуют только на бумаге, а эффективные средства для их реализации отсутствуют. Э. Гидденс связывает слабость Европы с дефицитом демократии и нехваткой эффективных лидеров. Он подчеркивает, что сегодня управление Европой осуществляется посредством двух пересекающихся структур, которые именует ЕС1 и ЕС2. Первая структура (ЕС1) состоит из формальных органов управления таких, как Еврокомиссия, Европейский совет и Европарламент. Вторая структура (ЕС2) фактически управляет Европой. В нее входят канцлер Германии А. Меркель, президент Франции Ф. Олланд, а также главы Европейского центрального банка и МВФ [2, 14–15]. 

 

Россия перед выбором

По сути, единственным государством, способным нарушить планы англосаксов по установлению тоталитарного контроля над человечеством, является Россия. Но для реализации возрастающего потенциала сопротивления необходимо дальнейшее укрепление российской государственности. В данной связи формирование адекватных выводов из «украинского опыта» является одной из наиболее злободневных задач.

С самого начала в «европейском проекте» Украине была уготована роль служения в качестве ударного механизма для пробивания бреши в монолитном российском оборонительном периметре. Когда же выяснилось, что выполнение этой задачи для Украины оказалось непосильным, она вообще перестала рассматриваться на Западе как нечто, представляющее какую-либо ценность.

Следует отдавать себе отчет, что все происходящее сегодня на Украине – следствие многовековой информационной атаки на сознание украинского населения с целью возбуждения русофобских настроений. Данная кампания проходила и продолжает проходить в значительной степени при пассивной и отстраненной позиции России. Современная Украина, не выполнившая свою геополитическую задачу по дестабилизации России, доказала свою «неэффективность» и оказалась выброшенной из «европейского проекта». Но Россия не в праве отказаться от Украины ни при каких геополитических раскладах. И речь не о том, что украинский народ наряду с русским и белорусским народами составляли колыбель русской цивилизации. Все это в прошлом. Проблема в другом. Сегодня Украина является не созидательным, а разрушительным атомом в ядре русской цивилизации, выступает полем битвы российских, украинских и европейских капиталов [15, 45]. Неурегулированность украинского вопроса отвлекает массу сил и ресурсов России, которые требуются ей для поддержания своей жизнеспособности в противостоянии иезуитским планам глобализаторов.

Следует напомнить, что СССР как сверхдержава состоялся в результате объединения многочисленных народов и их гармоничного развития. Сегодня вследствие разрушительной работы англосаксонской пропагандистской машины эти народы пропитаны чувством враждебности по отношению друг к другу.

Подчеркнем, что подобно советской цивилизации западная (англосаксонская) цивилизация своим глобальным успехам также во многом была обязана объединению генетически взаимодополняющих друг друга народов – кельтов, англов, саксов, данов и норманнов. Однако принципиальное отличие этих двух цивилизаций заключалось в том, что Запад (Англия) для поддержания своей жизнеспособности захватывал чужие ресурсы, а СССР (Россия) наоборот выступал донором этих ресурсов по отношению к входящим в его состав народам.

Важно осознать, что, занимая крупнейшую в мире территорию, наделенную практически неисчерпаемыми ресурсами, Россия не может конкурировать с Западом на поле капитализма – системы, основанной на дефиците ресурсов. Это противоречит здравому смыслу. Но главное не в этом. В­ попытке стать «вторым Западом» Россия включается в богоборческую повестку дня, отклоняясь от своего пути.

Ведущими представителями школы философии хозяйства активно обсуждаются проблемы взаимосвязи этнонационального сознания и хозяйственного поведения [12], неизбежного перехода от изжившей себя неолиберальной экономической доктрины к «новой религии» [1]. На данной интеллектуальной платформе уже создана мощная смысловая конструкция – софиасофия (автор – Ю.М. Осипов [11, 426–443]) – способная обеспечить прорыв человека и человечества в качественно Иной мир «нашедшей себя непознанной человечности» [18, 53]. Россия находится в самом центре формирования подлинно человеческой смысловой перспективы Иного мира, и готова была бы бросить вызов всему тому, что до сих пор предлагала эпоха постмодерна. Но вход в этот Иной мир преграждают «информационные барьеры».

 

Информационная контрреволюция

Итак, сегодня первостепенная задача России – в восстановлении своей    жизнеспособности и цивилизационной идентичности, в основе которой  служение, а не стяжание.

 Украинский опыт должен стать поводом для проведения массированной информационной компании по искоренению из постсоветского пространства  потребительской культуры путём разоблачения всей пагубности искусственно созданных ценностей англосаксонского глобализма. Необходимо активно возрождать значение здорового (одухотворённого) образа жизни человека для гармоничного развития личности. Проведение подобной компании по трансформации системы ценностей в общественном и индивидуальном сознаниях под силу только государству. Тем не менее, восстановление морального авторитета и суверенитета российского государства в условиях отсутствия контроля над своим информационным пространством является невозможным.

Необходимо подчеркнуть, что информационная атака на потребительское общество осуществляется с одной лишь целью – увести человека в сторону от реализации своего гуманистического потенциала, заставить отказаться от ответственности за самого себя и передать себя в управление бездушной информационно-денежной машины. Именно поэтому главная задача современной государственной политики, какой бы сферы она не касалась, заключается в формировании информационных каналов по передаче тех знаний, которые помогут отдельному индивиду и обществу в целом встать на прочную основу развития своего собственного духовного мира, позволят самостоятельно отличать жизнеутверждающие ценности от мертворождённых, всякий раз восставать против несправедливости и, в конечном итоге, не допустить эскалации опасных тенденций деления человечества на «высших» и «низших» существ с целью превращения последних в звероподобную зомбированную биомассу [8].

Необходимо выстраивание информационной блокады путем разработки и внедрения информационных контр-технологий («закрывающих технологий»[3]), способных противостоять дальнейшей культивации пропаганды злокачественной индивидуалистической потребительской модели.

Анархия производства и потребления, огромные массивы создаваемой, но не перерабатываемой информации привели человечество в состояние неуправляемого хаоса. Главное препятствие развития на современном этапе глобализации связано с достижением так называемых «информационных барьеров», когда управление производством на основе товарно-денежных отношений без прямого качественного и количественного учета и контроля потребностей и ресурсов для их удовлетворения является более невозможным. Выход из сложившейся ситуации видится в объединении современных информационно-вычислительных технологий с системами управления экономикой (а в более широком смысле – управления хозяйством).

Теоретические концепции для решения данной задачи были разработаны еще в 70-х годах прошлого века, например, общегосударственная автоматизированная система управления хозяйством  (ОГАС[4]) [3]. Однако внедрение системы ОГАС требует особой политэкономической платформы. Во-первых, необходимо поменять местами субъект и объект управления. В условиях торжества англосаксонского глобализма субъектом выступает транснациональный капитал, неподконтрольный наднациональному регулированию, что служит причиной перманентных кризисов товарно-денежного перепроизводства в мировом масштабе. Объектом же выступают национальные общества и хозяйства, которые играют роль подсистем (секторов) глобального рынка. Во-вторых, целью современного развития  является накопление финансового капитала в форме максимизации фиктивной прибыли. В новой системе целью хозяйственных процессов должно стать удовлетворение потребностей человека в обеспечении как его материального, так и психологического комфорта (всестороннего развития). Таким образом, цели развития общества лежат вне экономики. Экономика – это только инструмент в достижении целей. В-третьих, реализация концепции ОГАС возможна только при полном раскрытии информации всеми хозяйствующими субъектами с целью ее централизованной обработки в режиме реального времени, что несовместимо с коммерческими интересами, коммерческой тайной, монополиями, межфирменной конкуренцией и частной собственностью на средства производства (в том числе на информационные технологии) как таковой [14, 165–168, 182].

В преследовании цели удовлетворения потребностей необходимо избегать крайностей. Решение XXI съезда КПСС о «более полном удовлетворении растущих материальных и духовных потребностей народа» возникло вслед за лозунгом «догнать и перегнать Америку». Но уже на XXII съезде ЦК КПСС был принят Моральный кодекс строителя коммунизма, практически воспроизводящий библейские заповеди. Таким образом, цели и методы их достижения вошли в непримиримый конфликт друг с другом, что в конечном итоге и разрушило СССР.

 

Выводы

С 1991 года Россия интегрирована с систему глобокапитализма, функционирующего по неподконтрольным России «правилам игры». В рамках глобализации происходит противостояние двух полюсов развития: вещественного (техноцентричного) и духовного (человекоцентричного). Главным проводником овеществления (коммерциализации, капитализации, технократизации, роботизации) мира выступает Великобритания. Начиная с промышленной революции, Соединенное Королевство, последовательно насаждало разнообразные институты и технологии управления глобальными процессами – от золотого стандарта до Всемирной паутины. Тем самым постепенно были созданы условия для подчинения глобального социума целям борьбы с Высшим началом и отрицания связи между Богом и человеком. При этом США выступали лишь подручным исполнительным механизмом, мускульной силой англобализации [9].

Долгое время активное и действенное сопротивление протестантской англобализации оказывала католическая Европа. Однако сегодня моральный дух Европы сломлен. Она оказалась неспособной реализовать проект создания единого европейского государства – Соединенных Штатов Европы. Поэтому можно считать, что богоборческая повестка дня англосаксов в европейской части Евразии во многом является выполненной. 

Пожалуй, последним препятствием на пути англобализации выступает Россия, которая продолжает бороться за сохранение своей уникальной цивилизационной идентичности. Однако для усиления эффективности данной борьбы необходимо установление жесткого контроля над своим информационным пространством с целью его ценностного переформатирования и недопущения дальнейшей обработки индивидуального и общественного сознания иезуитскими максимами глобализма. 

А.В. Кузнецов

д.э.н., с.н.с., профессор Департамента мировой экономики и мировых финансов Финансового университета при Правительстве РФ

 

 

Литература

 

1. 1.Альпидовская М.Л. От интеллектообщества к обществу колониальной демократии (накануне еще более важных перемен) // Философия хозяйства. 2016. № 4. С. 60–72.
2. 2.Гидденс Э. Неспокойный и могущественный континент: что ждет Европу в будущем? Пер. с англ. А. Матвеенко, М. Бенедет. М.: Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2015. 240 с.
3. 3.Глушков В.М. Макроэкономические модели и принципы построения ОГАС. М.: Статистика, 1975. 159 с.
4. 4.Иришев Б.К. Кризис евро и глобальные риски. М.: Издательство «Весь мир», 2014. 464 с.
5. 5.Катасонов В.Ю. Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации» / Научный редактор О.А. Платонов. Изд. 4-е, дополненное. М.: Институт русской цивилизации, 2015. 1120 с. 
6. 6.Катасонов В.Ю. Мировая финансовая пирамида. Финансовый империализм, как высшая и последняя стадия капитализма. М.: Книжный мир, 2016. 288 с.
7. 7.Кинг С.Д. Запад теряет контроль. Три модели финансового будущего мира. Пер. с англ. А. Яковенко. М.: Карьера Пресс, 2015. 336 с.
8. 8.Кузнецов А.В. Судьба англосаксонского глобализма // Мир перемен. 2015. № 3. С.133–148.
9. 9.Кузнецов А.В. Тайная власть Британской короны. Англобализация. М.: Книжный мир, 2016. 288 с.
10. 10.Лал Д. Возвращение «невидимой руки»: Актуальность классического либерализма в XXI веке. М. : Новое издательство, 2009. 426 c.
11. 11.Осипов Ю. М. Белые скрижали. Сумма иного знания. М.: ТЕИС, 2016. 464 с.
12. 12.Осипов Ю.М. Этнонациональное сознание и хозяйственное поведение // Философия хозяйства. 2016. № 4. С. 39–42.
13. 13.Павленко В.Б. Глобальная олигархия. Кланы в мировой политике: история и современность. М.: ОГИ, 2015. 720 с.
14. 14.Пихорович В.Д. Очерки истории кибернетики в СССР. М.: ЛЕНАНД, 2016. 264 с.
15. 15.Пихорович В.Д. Украина между Западом и Востоком: Хроники Евромайдана. М.: ЛЕНАНД, 2014. 200 с.
16. 16.Родрик Д. Парадокс глобализации: демократия и будущее мировой экономики. Пер. с англ. Н. Эдельмана; под науч. ред. А. Смирнова. М.: Изд-во Института Гайдара, 2014. 576 c.
17. 17.Фридман Д., Краус В. Рукотворный финансовый кризис: системные риски и провал регулирования.  М.: ИРИСЭН; Мысль, 2012. 318 с.
18. 18.Шулевский Н.Б. Человек и мир Иного // Философия хозяйства. 2016. № 4. С. 42–59.
19. 19.Charter D. Europe: in or out? Everything you need to know. London: Biteback Publishing, 2016. 263 p.
20. 20.Vitali S., Glattfelder J. B., Battiston S. The Network of Global Corporate Control // PLoS ONE. 2011, vol. 6, no. 10, pp. 1–6.